История, о которой хочу рассказать, произошла на Севере еще в тридцатые годы минувшего столетия. Если в двух словах: волк спас от смерти охотника. Когда я пересказывал ее своим товарищам по охоте, почти все они заявляли: не может быть. Я и сам слабо верю во многие диковинные рассказы о диких животных, которых в последнее время немало появляется в СМИ и соцсетях. Но в жизни всякое бывает.

Одно время, а было это в начале семидесятых, ездили мы с отцом на охоту за Столбцы, где сворачивали направо, проезжая еще несколько десятков километров по проселкам. В самую глубь Налибокской пущи.

Тогда в тех краях было еще немало хуторов. Власти, правда, всячески пытались отселить их жителей в деревни, но те отчаянно сопротивлялись. Это ведь Западная Беларусь, а там, как известно, издавна привыкли жить по-своему. В то время, помнится, были приняты крайние меры: хуторянам отключили электричество. Вот на один из таких хуторов мы с трудом продрались на своем «Москвиче» сквозь снежные заносы.

Хозяева его — старик и старуха — встретили нас радушно. И не только потому, что мы привезли им несколько буханок городского хлеба и пару кружков колбасы. Они были просто рады гостям, которые к ним заглядывали редко. Автобус не ходил. Даже автолавка перестала приезжать сюда после того, как они отказались переселяться.

Прибыли мы вечером в пятницу с тем, чтобы с рассветом выйти на охоту. Поэтому через час, когда уже стемнело, сидели за столом, ели привезенные с собой продукты, а также хозяйскую картошку и пили, опять же хозяйскую, чуть мутноватую, но крепкую и ароматную самогонку.

Хозяева спрашивали о новостях в столице — газет, понятно, им никто не привозил, а из средств массовой информации был только старинный радиоприемник с зеленым, как у их кошки, глазом. Он работал на батарейке, но батарейку эту, очень даже дефицитную, -берегли.

Хутор, где мы остановились, представлял собой довольно большой и прочный дом, рядом было несколько таких же капитальных хозяйственных построек — для лошади и коровы, для свиней, для птицы.

У хозяйской собаки Шарика тоже имелась добротная будка. В ней он и ночевал. Без цепи или иной привязи. Был Шарик, как потом выяснилось, полуохотничьей собакой, наряду с выполнением сторожевых функций гонял зайцев и другую дичь. Поэтому с нашей русской гончей, которую звали по-северному, откуда был родом отец, Жавора, он подружился сразу. Кстати, она была чемпионкой республики по гону и входила в престижный класс «элита». Словом, дворовый Шарик сразу зауважал элитную, или, как бы сейчас сказали, элитарную, Жавору. Нужно отдать ей должное, и она носа не задирала перед хуторскими. Разговоры наши, естественно, шли при свече, хотя под потолком и висела лампочка, как символ электрификации всей страны. Хозяин, также старый охотник, с гордостью показал нам свою курковую одностволку неизвестного места и времени происхождения. Мы ему — свое более современное оружие.

Потом хозяин изложил диспозицию. Поскольку приехали мы поохотиться на зайцев, предполагалось обойти окрестные поля и перелески. Однако хозяин почему-то спросил: есть ли у нас при себе картечь и пули?

И объяснил зачем. Оказалось, что в последнее время в окрестностях развелось много волков, которые не брезговали заниматься и лисьими делами. Ловили кур и гусей, которые иногда довольно далеко уходили от хутора. Несколько раз зарились и на теленка.
Однажды даже, когда хозяева забыли на ночь закрыть на щеколду калитку, волки совсем обнаглели: проникли на вверенную Шарику территорию, то есть во двор. Умный пес в неравный бой, конечно, не вступил. Но нашел выход из положения. Вскочил с высокого сугроба на крышу пристройки к хлеву и стал звать хозяина яростным лаем. Мол, быстрей вставай, бери свою курковку и встречай, как положено, непрошеных гостей.

Поняв в чем дело, хозяин выскочил с грозной курковкой на крыльцо в одних кальсонах и без предупреждения открыл стрельбу на поражение. Однако поразить не удалось, так как у него был всего один патрон, да и то снаряженный дробью. С тех пор на подоконнике у него всегда лежало несколько патронов с крупной картечью и пулями. Это, конечно, противоречит современным правилам хранения оружия и боеприпасов, но в то время было суровой необходимостью. Словом, хозяин имел на волков вполне обоснованную обиду и жаждал мщения...

И тут оказалось, что волки легки на помине. Сначала очень далеко, потом все ближе стал раздаваться их вой. Хозяин вышел во двор, проверил прочность затворов ворот и калитки и, хотя Шарик жался к его ногам, оставил его во дворе. Должен же кто-то отвечать за хозяйство. В сарае ржала испуганная лошадь, однако вскоре перестала. Видимо, была привычна к волчьим песням. Хозяин вернулся в дом. Волки не умолкали. Они бродили где-то в окрестностях хутора. Однако забор вокруг хутора хозяин воздвиг такой же прочный, как и все другие сооружения. Шарику и лошади волноваться было особенно нечего. Хотя, согласитесь, все же неприятно. Но таковы особенности хуторской жизни...

И тут под волчий вой отец рассказал эту удивительную историю, которая запомнилась мне на всю жизнь.

Случилась она незадолго до войны. Жила семья моих предков Самойловых в Нарьян-Маре, который расположен в самом устье реки Печоры. Это и сейчас небольшой городок, а тогда это был маленький поселок. Жители его работали в местной промышленности, но на жизнь в основном зарабатывали с помощью рыбалки на Печоре и охоты в тундре. У отца был друг по имени Николай. Возрастом постарше, нигде не работал, а в основном обитал в маленьком охотничьем домике, который построил в тундре довольно далеко от Нарьян-Мара.

Я несколько раз видел такие жилища. Они, конечно, совсем не напоминали постройки на белорусском хуторе, где мы гостили в тот раз. Северный народ особенно хозяйством заниматься не любит. Собьют на скорую руку хибару и живут годами и даже десятилетиями. Но дело не в этом. Николай проводил в своем жилище большую часть года, возвращаясь в Нарьян-Мар только за солью, спичками и, конечно, за порохом, гильзами и другим необходимым в жизни отшельника-охотника товаром. Сдавал пушнину. Потом возвращался обратно. Охотился, ловил рыбу — словом, наслаждался жизнью, как не можем сейчас наслаждаться мы. Было ему в то время чуть больше пятидесяти.

Бил Николай диких оленей, лосей, росомах и, если попадались, волков. Волки считались не слишком нужной охотнику добычей, но уж очень они досаждали местным ненцам-оленеводам. А с оленеводами охотники дружили.

Не раз и не два, конечно, волки окружали его худое жилье, которое, понятно, не было даже защищено забором, выли темной полярной ночью почти что на крыльце. Однако у Николая нервы были в порядке и спать под волчий вой ему было совсем не в диковинку.

Но однажды произошел случай, который перевернул всю его жизнь.

Николай подстрелил матерую волчицу, которая вышла на промысел. А вскоре обнаружил ее логово. Там скулили несколько новорожденных волчат. Видно было, что они давно ждут мамку, которая все не приходила и не приходила. Николай присел, закурил и стал думать, что делать. Почему-то ему впервые стало жаль волчат. Словом, забрал он их всех домой. Конечно, его лайки были категорически против, выражая свое мнение громким лаем. Но Николай не менее громкими окриками и пинками показал им, чье тут мнение основное. Молодых волчат кормил, как и своих собак. Они быстро подрастали, играли друг с другом, но лаек обходили стороной. Те также, уважая мнение своего хозяина, волчат не трогали. А звери со временем все чаще и чаще начали отлучаться в тундру. Потом стали редкими гостями, но все же приходили к Николаю даже не для того, чтобы поесть, а, скорее, чтобы пообщаться. Причем приходили по одному, но охотник хорошо знал, кто из троих наведался к нему.

Общение всегда было на расстоянии. Лайки не подпускали подросших волчат близко. Те садились метрах в ста перед своим, можно сказать, родным домом детства и начинали слегка подвывать. Потом перебегали немного и снова подавали свой волчий голос. Но это не был вой голодного волка темной зимней ночью. Это было что-то совсем другое. Может быть, в этом вое заключалось угасающее чувство благодарности за добро, которое Николай сделал волчатам. Особенно долго и почти музыкально выла молодая волчица Машка. Охотник даже несколько раз отгонял ее выстрелами в воздух. Потом подросшие волчата пропали. И охотник подумал, что навсегда. Наверное, они зажили своей суровой волчьей жизнью...

Однажды Николай провалился под лед в сутках ходьбы от своего лесного дома и серьезно заболел. Когда приплелся в свою избушку, жар был очень высоким. Николай разделся, натерся медвежьим жиром и лег в постель. Особенно не беспокоился, такое, бывало, случалось. Однако на этот раз болезнь оказалась более коварной, чем прежде. Жар прошел, но охотник чувствовал страшную слабость, которая не давала возможности далеко отлучиться от дома с ружьем. Потом он и совсем слег. Почти не вставал, даже курить не мог, что особенно испугало его.

Впрочем, лекарств в избушке хватало. Не таблеток, конечно. Николай заготавливал лечебные травы, но особенно надеялся на лекарства, приготовленные из дичи. Само собой, медвежий жир и другие. Однако даже эти народные средства не помогали. Охотник буквально сох на глазах. Уже не мог сделать и нескольких шагов. Только иногда выходил на крыльцо. И даже этот маршрут все более сокращался. Но самое плохое во всей этой ситуации было то, что заканчивались запасы провианта. Добраться до поселка Николай уже не мог. Собаки, правда, еще где-то добывали себе немного пропитания, но, естественно, с хозяином не делились. Оставалось только надеяться на Бога и на провидение. Поскольку Николай в Бога не слишком верил, хотя и не отвергал, как другие в те далекие тридцатые, оставалось надеяться на чудо.

И оно произошло.

Хотя полярное солнце уже немного поднималось над горизонтом, однако морозы еще стояли сильные. Несколько раз по ночам, которые длились большую часть суток, Николай слышал знакомый волчий вой. Или это ему чудилось? Неужели Машка, думал он, подозревая самого себя в том, что у него начались галлюцинации. На то, что его будут искать, Николай не на-деялся.

Не пришел охотник со своего участка — ну и списали его. Никто не пойдет в лесотундру искать человека, да и бесполезно это. Вертолетов ведь также не было и даже снегоходов. Найти в таких условиях пропавшего охотника было просто невозможно. Понимая все это, Николай приготовился к смерти. Поскольку с Богом у него отношения были сложные, вместо молитвы стал вспоминать свою невзрачную и бессмысленную жизнь. Так он потом рассказывал моему отцу, когда они встретились.

Но смерть обошла охотника. Однажды, когда навалились особенно страшные морозы, да с сильным ветром, Николай запустил в дом собак. Одну из которых, как ему ни было больно, он собирался пустить на пропитание себе и остальным четвероногим. Однако собак у него было всего три, так что протянуть все равно долго бы не удалось.

Той ночью волчий вой был особенно продолжительным. Наутро вышел Николай на крыльцо, как говорится, до ветру. Собаки с громким лаем выскочили за ним и тут же начали остервенело что-то рвать друг у друга. Николай схватил палку и кое-как отбил у голодных псов большой кусок... оленины. Глазам он своим не верил. Откуда взялась?

Вернулся в дом, сварил супец. Похлебал немного, голод пропал. Откуда взялась оленина? С неба что ли свалилась? Тут он грешным делом подумал, что не только заболел чахоткой, но и с ума сошел. Однако теплая похлебка, стоящая на столе, свидетельствовала об обратном.

Подкрепившись, он опять вышел из дома. Подошел к тому месту, где нашел мясо, точнее, часть дикого оленя со шкурой и шерстью. И среди следов боровшихся друг с другом собак нашел волчьи следы. Причем волк подходил к этому месту спокойно, словно его никто не тревожил. Тут Николай окончательно решил, что свихнулся. Но, вспомнив, как ночью подвывала, словно вызывала его на крыльцо, волчица Машка, понял все.

Понял, но не поверил сам себе. Волчица принесла ему еду. Такого не может быть никогда. Волк, он знал это точно, дикое животное. Он не способен на такое. На такое не способна даже собака. Но факт оставался фактом. Кроме собачьих и волчих следов, никаких других не было...

Через несколько дней Николая нашли проходившие мимо со стадом оленей ненцы. Они привезли на нартах охотника в Нарьян-Мар. С тех пор Николай никогда не стрелял волков...

Вскоре началась Великая Отечественная. Николай пропал без вести где-то в болотах под Ленинградом. Отец дошел до Берлина, хотя был трижды ранен. С тех пор у него одна нога оказалась на два размера меньше другой. Но это, впрочем, не мешало ему на охоте проходить десятки километров. Еще с детства помню, как он нередко повторял, что люди бывают хуже волков...

Вот такую удивительную историю рассказал в ту зимнюю ночь под волчий вой мой отец. Замечу, что сочинять он был не мастер. Говорил всегда конкретно, четко и ясно. Приезжавший к нам через несколько лет позднее из Нарьян-Мара его старший брат, дядя Вася, также подтвердил мне, что такое действительно случилось с их товарищем...

Эта загадочная история о маленькой девочке и волке, который спас ее от неминуемой гибели.

Родилась и жила я до совершеннолетия, в небольшой деревушке в 50 домов, в Кировской области. Той зимой, о которой идет речь мне исполнилось 11 лет, снега навалило в деревне аж по самые крыши. Не пройти и не проехать. А учиться мы ходили в соседнюю деревню, школа там была, да и домов там уже было раз в 10 больше, чем в нашей деревне. Не так уж и далеко она от нас была, летом за полчаса добирались. Ну а зимой вместо дороги тропиночка только протоптана, тяжеловато было добираться, да и путь лежал через сосновый лесок которого я побаивалась, хоть и не большой, но опять же зимой минут 15 по нему идти. Даже днем в этом лесу было темно, как будьто вечер наступил.
В это утро я как обычно взяла свой портфель и доедая белый хлеб с маслом, посыпаный сахарным песком, побежала по узкой тропиночке. Местами снега по сторонам было так много что меня не было видно из сугроба. Проваливаясь и падая я все же добралась до лесочка, пройдя который, мне останется минут 10, и я в школе. Обратно я уже ходила не одна, рабочие со мной обычно возврашались.
Я остолбенела. Метрах в тридцати от меня, на тропинке заслоняя проход,стоял огромный волк и смотрел на меня. Я уже была наслышана в свои одинадцать про ужасы встречи волков и человека. Прошлой зимой как раз ее учительница попала в такую передрягу, но она взрослый человек, жгла школьные тетради, пока сельчане не пришли на помощь, они заметили слабый огонек, а я то что могу. Волк стоял, смотрел на меня и не двигался с места. Я заплакала и начала его уговаривать
— Милый волк, не трогай меня, дай мне пройти, ну пожалуйста.

В лесочке послышался вой голодной стаи. Волк оглянулся на вой и стал ко мне приближаться. Я была так напугана, что портфель выпал из рук. Поднимать я его не стала, а стала пятиться назад, захлебываясь от слез уговаривая волка. Он остановился и снова оглянулся на вой. Я развернулась и пошла обратно к своей деревне. Волк за мной. В очередной раз оглянувшись я увидела картину которая напугала меня еще больше. Там уже стояло два волка, второй был чуть поодаль к лесу. Первый вол глядя на него оскалился и начал рычать. Второй тут же вернулся в лес. Я побежала, волк за мной, держа от меня расстояние ни приближаясь, ни отставая. Я упаду волк остановиться и ждет. Я побегу, волк за мной. Так и добежала я до деревни. Оглянулась, волка нет.

Вечером пришел отец, он работал водителем на лесовозе, и я ему все рассказала. Он обнял меня и долго не отпускал, а потом говорит.
— А ведь это был тот волченок, помнишь три года назад я из леса принес.
Я сразу вспомнила, хоть и совсем маленькая еще была. Отец с охотниками ходили волков отстреливать, вот тогда он и принес в дом щенка-волка. Прожил он у нас где то пол года, это была моя любимая игрушка и друг. Перед тем как исчезнуть у деревни по ночам шлышался волчий вой, недели две. А как нашь волк пропал так и вой прекратился.
Спасибо тебе мой волк, что не дал мне зайти в лес. Кто знает зайди я туда и вы бы эту историю не услышали.

Многие из нас, вероятно, знакомы с историей Маугли – ребенка, воспитанного волками. На самом деле случай, когда не является выдумкой или преувеличением: подобные случаи, хотя и не частые, однако происходят в разных частях мира с относительным постоянством.

Наиболее документированным случаем подобного рода является история ребенка-волка из Гессе, произошедшая в XIV веке. По свидетельству местных жителей вблизи города они стали замечать странное существо, похожее на призрака. Если кто-либо замечал его, существо мгновенно растворялось в чаще леса. Люди прониклись к нему суеверным страхом, полагая, что речь идет о сверхъестественных проявлениях.

В 1344 году существование таинственного «призрака» было подтверждено – его удалось поймать. Им оказался восьмилетний мальчик, который совершенно одичал, не умел говорить и перемещался по-волчьи на четвереньках. В таком состоянии, как удалось установить, ребенок провел полжизни. Это был как раз тот случай, когда волки спасли ребенка. Они обнаружили его, вырыли для него нору, наполнив её листьями, в результате чего получилось что-то вроде гнезда. Помимо того, они согревали его своими телами, что сохранило малышу жизнь даже в самые суровые морозы.

Еще один поразительный случай произошел в Индии в 1920 году. Здесь также, как и в предыдущем случае, жители одной из местных деревень (район Миднапор) обнаружили «призраков», напоминавших звероподобных существ. Их решили поймать.

Каково же было их удивление, когда из логова волков отделились маленькие девочки. Впрочем, хотя присутствующие и успели рассмотреть их контуры, однако они быстро скрылись в волчьей норе, лишь увидев людей. Девочек, одной из которых было два годика, а второй восемь лет охраняла волчица. Они также не говорили и бегали на четвереньках.

К сожалению, они долго не прожили, видимо, так и не сумев преодолеть психологический барьер. Младшая умерла всего через два года, – старшая же жила еще девять лет, уйдя из жизни все же слишком юной и едва научившись стоять прямо и немного говорить.

Преподобный Лаврентий Черниговский о конце времен и грядущем антихристе

Зеркала Козырева

Тайна психометрии – на работе у спецслужб…

Аномальные зоны Молдавии

Холодильник со встроенным телевизором

Дизайн проект стильной салатовой угловой кухни, в которую замечательно вписались встроенная плита, встроенная стиральная машина, холодильник и телевизор. Размеры...

Город Угарит - родина алфавита

Первое поселение на месте финикийского города Угарита появилось еще в каменном веке, примерно в 6000 году до нашей эры, в эпоху...

Строитель лабиринта на острове Крит

Знаменитый Кносский Дворец Лабиринт, согласно легенде построил знаменитый афинский зодчий Дедал. Он был самым известным изобретателем и архитектором в древности, и...

Ледяной отель в Швеции

Ледяной Отель — это временный отель, он построен из снега и кусков льда. А Вы знаете много подобных отелей. ...

Уйгурский каганат

В 742 году уйгуры подняли восстание, закончившееся уничтожением Второго Тюркского каганата. На его месте уйгуры создали своё государство, известное...

Катастрофа в Фукусиме

Причиной катастрофы на атомной электростанции Фукусима-1 в Японии стал человеческий фактор. Таковы выводы, представленные в окончательном докладе парламентской комиссии о...

Самые необычные животные в мире

Они родились с экстраординарными качествами и каждый из них исключителен по-своему. Вот самые сильные, ядовитые, громкие, быстрые, длинные и старые...

Я очень благодарен волкам. Они мои спасатели. Они спасли меня от гибели в суровые годы войны в январе 1942 года. В то время мы — 14-15 летние сельские ребята, работали в колхозе заменив наших братьев, отцов и дедов ушедших на фронт. Помню тогда поздней осенью мы возили на конных повозках картошку в соседнюю деревню где был подвал. А уже зимой в январе мы эту самую картошку оттуда на санных повозках перевозили в спиртовый завод который находился очень далеко от нас.

Конечно мы на дорогу выходили не одни. С друзьями вчетвером а иногда и впятером — ехали колонной. Бывало я нередко отставал, так как моя лошадь была очень слабой поскольку в те времена не было возможности хорошо покормить лошадей. Моя лошадь, с которой я ездил, резко поворачивала голову в сторону живота и останавливалась будто бы желая объяснить что нету больше сил идти дальше.

Хотя и в первые дни наших поездок ее данная особенность нас очень удивляла, но вскоре все привыкли к ее такому странному поведению. А потом уже меня и не стали дожидаться, ибо были уверены что как лошадь отдохнет я их все равно догоню. Так было уже много раз. Однако вечером 23 января лошадь не оправдала мои ожидания. Как только мои попутчики скрылись за горизонтом моя бедная лошадка вовсе упала на дорогу и умерла.

Тут меня охватил страх, ведь совсем один остался посередине поля. Еще как назло шел снег и метель усиливалась, начинало заметать все вокруг и не видать ни одного моего товарища который бы вернулся за мной обратно. Сел на сани и начал ждать надеясь что за мной придут. Но напрасно. Прождал до полуночи начал мерзнуть. И тут примерно в час ночи я увидел двоих волков которые подошли ко мне и сели напротив.

Сначала я очень испугался, но потом осмелев, схватил дугу которую снял после смерти коня и стал размахивать им, затем начал бить дугой по раме саней. Волки то ли испугались, то ли просто так — они тихонько встали и ушли. Вдруг мне резко вспомнились слова моего покойного дедушки, он как-то говорил что ночью волки ведут заблудившихся людей в деревню. Чем замерзнуть в поле, я решил идти за ними. Тронулся. Волки идут и я за ними иду. Они останавливаются и я тоже стою обняв дугу. Потом опять продолжаем путь. Таким образом не отставая от них я дошел до деревни Христофоровка. Постучался в дверь самого первого дома и меня пустили переночевать. Так я остался жив благодаря волкам.

И почему то мне сразу же вспомнились стихи известного татарского поэта Муса Джалиля про волков (как не согласишься с поэтом прочитав последние строки стихотворения):

Люди кровь проливают в боях:

Чуя запах добычи, вблизи

Разгораются волчьи глаза:
Сколько мяса людей и коней!
Вот одной перестрелки цена!
Вот ночной урожай батарей!

Волчьей стаи вожак матерой,
Предвкушением пира хмелен,
Так и замер: его пригвоздил
Чуть не рядом раздавшийся стон.

То, к березе припав головой,
Бредил раненый, болью томим,
И береза качалась над ним,
Словно мать убивалась над ним.

Все, жалеючи, плачет вокруг,
И со всех стебельков и листков
Оседает в траве не роса,
А невинные слезы цветов.

Старый волк постоял над бойцом.
Осмотрел и обнюхал его,
Для чего-то в глаза заглянул,
Но не сделал ему ничего…

На рассвете и люди пришли.
Видят: раненый дышит чуть-чуть.
А надежда-то все-таки есть
Эту искорку жизни раздуть.

Люди в тело загнали сперва
Раскаленные шомпола,
А потом на березе, в петле,
Эта слабая жизнь умерла…

Люди кровь проливают в боях:
Сколько тысяч за сутки умрет!
Чуя запах добычи вблизи,
Рыщут волки всю ночь напролет.
Что там волки! Ужасней и злей
Стаи хищных двуногих зверей.